В сентябре стало известно, что Дарья Блашко планирует выступать за сборную Украины, а уже в октябре биатлонистка из Новополоцка получила украинский паспорт. Впервые после перехода Блашко, которую называли «следующей Домрачевой», подробно рассказала SPORT.TUT.BY, почему не видела вариантов остаться в Беларуси и как планирует провести два года карантина, если этот срок все-таки не будет сокращен.

«Мы с тренером оказались в огромных долгах. Гнетет, когда не видишь света в конце тоннеля»

— Когда вы окончательно решили сменить команду?

— В начале лета. Два последних года полностью отдавалась работе, тратила все заработанное на подготовку и надеялась на понимание со стороны Белорусской федерации биатлона. Но в какой-то момент мы с моим тренером Владимиром Анатольевичем Махлаевым оказались в огромных долгах и перед выбором: либо я должна готовиться в республиканском центре олимпийской подготовки «Раубичи», либо искать другие варианты.

— Белорусская федерация биатлона финансировала вашу подготовку?

— Да, но получение финансирования было проблемным. При этом мы все же находили компромисс с предыдущим председателем федерации Валерием Павловичем Вакульчиком. Он выслушивал разные мнения и принимал здравые решения. После смены руководства нам везде включали красный свет. Так произошло из-за отказа готовиться в команде «Раубичи».

— Часто приходилось ездить на сборы за свои деньги?

— Нет, сборы в основном финансировала федерация, хотя были и поездки за свой счет. Но покупка лыж, палок, смазки и других важных компонентов всегда была исключительно на наших плечах. За два года я не получила от Белорусского клуба биатлона ни одной пары лыж. Часть инвентаря предоставляли спонсоры, которых мы с тренером находили самостоятельно, а часть покупали сами. Гнетет, когда не видишь света в конце тоннеля.

— Почему вам не всегда выделяли финансирование?

— Потому что я готовилась отдельно от команды. Понимаю, что, находясь вне команды, спортсмен во многом проигрывает. Но я не захотела работать в команде «Раубичи», где нет гарантий, что тренеры этой группы останутся на местах, а их не сменят новые. Там нет уверенности в планомерной подготовке с одним тренером, поэтому я решила продолжить работу с Владимиром Махлаевым.

В этом году накануне летней подготовки мы с тренером месяц искали финансирование для предсезонных сборов, но так ничего и не получили. Аргумент федерации — провальный чемпионат мира среди юниоров. Хотя я провела в десятке все четыре гонки чемпионата и не считаю, что завалила старт. В биатлоне один выстрел может решить очень многое.

«Мой тренер не из тех, кто будет портить карьеру спортсмена ради своих интересов»

— Главная причина перехода — желание продолжать работу именно с Владимиром Махлаевым?

— Мне было важно работать под руководством Владимира Анатольевича, который ведет меня с 10 класса. Я была не против готовиться в общей группе, но под контролем моего тренера. Федерация упорно не включала его в списки тренерского штаба независимо от результатов.

После успешного юниорского чемпионата мира 2015 года Владимира Анатольевича уволили из команды центра «Раубичи», а ее саму распустили. После этого спортсмены из его группы какое-то время пытались найти себя в биатлоне, но вскоре многие все равно закончили карьеру. А сейчас мы видим, что некому выступать на Кубке IBU.

— Владимир Анатольевич хотел работать только с вами или готов был подключиться к работе и с другими спортсменами?

— Он был готов работать наравне и с другими белорусскими биатлонистками. Я даже ходила на прием к министру спорта Александру Шамко по поводу работы с этим тренером. Он обещал подумать над моим вопросом. Но мы так и не получили ответа. Теперь в украинской команде Владимир Анатольевич задействован именно на таких условиях — как мой личный тренер и один из тренеров команды Б сборной Украины.

— Почему вы не согласились присоединиться к группе спортсменов из команды Б, где вас хотела видеть белорусская федерация?

— В Беларуси нет как такового Б состава. Подготовку группы в составе Динары Алимбековой и Дарьи Юркевич, насколько я знаю, финансирует республиканский центр олимпийской подготовки «Раубичи». Моего тренера фактически заставляли отдавать этому центру своих воспитанников. За два года он передал в «Раубичи» трех спортсменов, а сам остался без зарплаты.

Владимир Анатольевич не из числа тех, кто будет портить карьеру биатлониста ради своих интересов. Просто я сама не захотела уходить на подготовку в «Раубичи», потому что это привело бы к смене тренера.

— Какие перспективы попадания в основную команду у вас были в Беларуси?

— Насколько я знаю, в Беларуси во мне не видели перспективу. Всегда считали исключительно тихоходом без шансов на прогресс в скорости в будущем. Также Белорусская федерация биатлона ищет и отбирает спортсменов по показателю МПК — максимальному потреблению кислорода. Я тестировала этот показатель в Рамзау два года назад после чемпионата мира в «Раубичах», когда была выхолощена физически и эмоционально.

Тогда из-за головокружения закончила тестирование досрочно. Соответственно, показатель оказался низким. А в федерации почему-то взяли его за основу. Дальнейшие тестирования выдавали более высокие данные. Конечно, не супервысокий показатель, но такой, с которым можно демонстрировать достойные результаты.

— Вам предлагали присоединиться к основной команде во время прошлогодней предсезонки. Почему отказались?

— Я была не готова находиться в национальной команде, потому что физически просто не потянула бы те нагрузки. Молодой организм должен получать адекватные, планомерные нагрузки, а не постоянно сменяющиеся методики подготовки.

«В Белорусской федерации почти прямо говорят: спортсмены — это расходный материал»

— Были моменты, когда жалели, что отказались тренироваться с основой белорусской сборной?

— Нет, то решение я считаю абсолютно правильным. Если бы я тогда присоединилась к национальной команде, то сейчас, вероятно, никто бы уже не знал такую спортсменку, как Дарья Блашко. Скорее всего, я бы уже закончила карьеру.

— Почему?

— В Белорусской федерации почти прямо говорят, что спортсмены — это расходный материал. Не получилось с этим — найдем другого. Но спортсмен — это в первую очередь человеческая жизнь. Мы ведь круглосуточно на сборах и соревнованиях. Это уже не просто работа, а целая жизнь. Каждый вправе вершить свою судьбу.

— Эксперименты со сменой тренеров и методик подготовки могут испортить карьеру атлета?

— Конечно. Представьте, что вы идете в магазин, но вдруг поворачиваете направо, затем — налево, потом идете обратно. Так вы никогда не дойдете. А если вы работаете по четкому плану, то знаете курс: идти прямо и не сворачивать.

Почему спортсмен должен менять направление только из-за того, что пришел другой тренер? Как минимум надо дать специалисту время на внедрение своей методики, а не снимать тренера сразу после неудачного сезона, очернив его имя. Рафаэль Пуаре был абсолютно прав: чтобы вырастить сильное поколение, нужен не один год.

— Работая с Владимиром Махлаевым, вы видите свой прогресс как спортсменки?

— Да. Мы проводим глубокий анализ лыжного хода и стрельбы по итогам соревнований и сезонов. Видим, что двигаемся в правильном направлении. Резкий рост не приносит ничего положительного. А плавный рост — это непрерывное движение вверх. Конечно, хотелось бы прогрессировать быстрее. Но если раньше чистым ходом я проигрывала спортсменкам из резервной сборной Украины около минуты, то сейчас мы показываем примерно равные скорости.

— Есть мнение, что ваш тренер Владимир Махлаев использует вас в своих корыстных целях и накручивает в выгодном ему направлении.

— Я спокойно отношусь к этим высказываниям, потому что знаю, как все устроено на самом деле. Все решения принимались совместно, и никакая сторона тут не перевешивала.

— Какие попытки предпринимала Белорусская федерация биатлона, чтобы оставить вас в сборной?

— Представители федерации разговаривали с Владимиром Анатольевичем во время соревнований в Шушене. Со мной впервые завели разговор на тему обратного перехода в конце ноября. Спрашивали, смогу ли я появиться в федерации после восьмого декабря, чтобы разъяснить причину перехода. Федерация начала переговоры только сейчас, хотя я четко заявила еще в конце июня, что буду выступать за Украину.

— Как вы заявили о переходе?

— Я уволилась из Белорусского клуба биатлона четвертого июля — эта дата стоит в моей трудовой книжке. Поэтому очевидно, что федерация знала о моих планах еще с лета. Кроме этого, мы разговаривали с Андрианом Цибульским и совершенно честно и открыто сообщили, что переходим в команду Украины. Никаких предложений остаться и найти компромисс не было. Сейчас они пытаются повернуть время вспять, но так не делается. Когда в клубе подписывали мое заявление об увольнении, то также не предпринимали никаких мер, чтобы оставить меня в белорусской команде.

— Почему решили перейти именно в сборную Украины?

— Когда мы с Владимиром Анатольевичем поняли, что в Беларуси больше нет возможностей для подготовки, обратились в Федерацию биатлона Украины. Тренер раньше работал с украинской командой и был знаком с президентом федерации Владимиром Брынзаком.

Владимир Михайлович действительно живет биатлоном. Отсюда и результаты украинской команды. Мы очень благодарны президенту украинской федерации за поддержку и помощь. Он успокаивает, что даже два года карантина не станут проблемой и они готовы меня ждать.

«Я гордилась выступлениями за Беларусь. Но приходится принимать непростые решения»

— Уходя из белорусской сборной, вы были готовы к двухлетнему карантину со стороны Международного союза биатлонистов?

— Да, мы понимали, что это возможно. Честно говоря, на другие варианты особо и не рассчитывали.

— Белорусскую федерацию биатлона не устраивает, что спортсменка, в которую государство вкладывало бюджетные средства, хочет представлять другую страну.

— Почему Белорусская федерация биатлона не задумывается о том, сколько денег Россия вкладывает в тех спортсменов, которые потом выступают за Беларусь? Российская сторона отпускала биатлонистов без карантина, хотя там в спортсменов, особенно в воспитанников Тюменской области, инвестируются немалые средства.

— Какой у вас план действий на случай двухлетнего карантина?

— Мы думали тренироваться со спортсменами, выступающими на Кубке IBU, но это оказалось невозможным. Я не могу получить аккредитацию и тренировочный бип, а потому не имею допуска на трассу и стрельбище. Сейчас мы с тренером работаем отдельно от украинской команды Б, с которой готовились к старту сезона.

Если у меня будет двухлетний карантин, то планирую выступать на соревнованиях по лыжным гонкам и участвовать в открытых национальных чемпионатах стран по биатлону. Например, на днях завершились соревнования FIS по лыжным гонкам в Карпатах. В спринте коньковым ходом я заняла первое место, обойдя лыжников из основных сборных Беларуси и Украины. В конце декабря буду стартовать на чемпионате Украины по биатлону.

— Собираетесь встретиться с Белорусской федерацией биатлона перед тем, как они примут окончательное решение по карантину?

— Я не исключаю такой возможности. Но в ближайшее время у меня запланированы соревнования и учебно-тренировочный сбор. Неразумно срываться и ехать за 1500 километров в разгар тренировок и стартов.

— Кто сейчас финансирует вашу подготовку?

— Федерация биатлона Украины. Я участвовала в совместных сборах с командой Б, а на первом этапе Кубка IBU Владимир Анатольевич помогал тренерам и сервисменам. Мы были задействованы наравне с остальными и приняты в единую команду.

— Почему Федерация биатлона Украины заинтересована в вашем переходе?

— Украинское руководство работает на перспективу. Они понимают: какими бы сильными ни были биатлонистки нынешней сборной, они не вечны. Когда-то наступит время смены поколений, поэтому украинское руководство готовит резерв.

— Чувствуете, что готовы выигрывать конкуренцию у украинских биатлонисток и попадать в основной состав на Кубок мира?

— Конечно, в Украине очень сильная сборная, и мне это нравится. Есть возможность учиться у сильных спортсменов и наблюдать за их подготовкой. Понимаю, что нет ничего невозможного. Все спортсмены — обычные люди. Есть много примеров, когда биатлонист начинал в середняках, а потом добивался высоких результатов.

— У вас были терзания из-за того, что смена флага — это непатриотично?

— Два последних года я отбегала исключительно на патриотизме. Мы вкладывали в подготовку собственные деньги, но не говорили о том, что это лишь наши заслуги. Я выступала под белорусским флагом и всегда этим гордилась. Но наступает момент, когда приходится принимать непростые решения, чтобы не испортить спортивный путь.

— Поддерживаете связь с кем-то из белорусской команды?

— Да. Я прекрасно общаюсь с девчонками, с которыми вместе бегала. Мы не обсуждаем нюансы подготовки. Абсолютно не знаю, что сейчас происходит в белорусской команде и как велась работа, которая привела к хорошим результатам на стартовых этапах Кубка мира. Я рада за их успехи.

«Уехала выступать за Украину, а не шантажировать Белорусскую федерацию биатлона»

— Допускаете вариант, что еще будете выступать за Беларусь?

— Нет, какие бы условия мне ни предлагали. После двух лет работы с Белорусской федерацией биатлона уже сложно поверить в чудо. В Украине я вижу перспективы. Здесь в меня верят, и я не могу подвести этих людей. Я перешла в Украину с ясной целью выступать за эту страну и не собиралась таким образом шантажировать Белорусскую федерацию биатлона.

Я вижу разницу в отношении к результатам и подготовке спортсменов, открытости белорусской и украинской федераций. В Белорусской федерации биатлона всегда что-то скрывают, публикуют мало новостей, а в Украине легко можно найти комментарии президента федерации по вопросам, интересующим болельщиков. Он никогда ни от кого не прячется.— Как вас встретили спортсменки из украинской команды?

— Конечно, поначалу я чувствовала себя чужой. Сама помню, как реагировала на переход иностранных спортсменок в белорусскую сборную: вдруг появляется человек извне и претендует на место, за которое ты боролся годами. Но украинские девчонки приняли меня хорошо. Не было никаких наездов — только взаимная поддержка. За эту команду я искренне болею.

Источник - https://sport.tut.by